| DarkEST | ||
| Со мной некоторые окружающие меня люди пытаются спорить, что, мол, Истина существует, и надо поступать согласно этой истине. Только вот впечатления все эти спорщики на меня не производят никакого: ведь у них своя истина, а у меня - своя... так что мне без разницы, даже если когда-либо ее найдут :) | ||
| Есть хорошее понятие "критерий истины". Прежде, чем искать, надо определиться с этим. Это я не умничаю, а просто хочу утверждать, что без соответствующих критериев истина не существует. Необходима система координат и точка отсчета. Ну, хотябы, такая, где истина обращается в ноль. В противном случае поиск истины превратится в охоту на привидений или "Синюю птицу". Ну, а правда - что задница, у каждого своя. | ||
| danger8725 | ||
| Истина была, есть и будет одна. У каждого человека своя правда, но не истина. | ||
| Vassalina | ||
прочла пост и сразу вспомнился фильм " Секретные материалы " там Малдер говорил Истина где то рядом ! |
||
| Zik2009 | ||
| Истина у каждого своя а стремления одинаковы! | ||
| Vassalina | ||
|
не правда,смотря в чём ... я про стремления Это сообщение отредактировал Vassalina - 06-07-2009 - 22:44 |
||
| Nika-hl | ||
|
Истина это то, что есть, т.е соответствие между нашей мыслью и действительностью. Оба эти определения представляют Истину только как искомое. Так, как, во-первых, спрашивается, в чем состоит и чем обусловлено соответствие между нашей мыслью и ее предметом, а во-вторых, что же в самом деле есть? Первым вопросом, о критерии Истины, или об основаниях достоверности, занимается гносеология, или учение о познании; исследование второго ринадлежит метафизике. О постепенном внутреннем развитии понятия Истина, или сущего, от простого факта ощущения до идеи абсолютного всеединого существа. Zik2009
Не совсем так)) Это сообщение отредактировал Nika-hl - 15-08-2009 - 12:35 |
||
| Инкогнито-II | ||
| Вообще.. по честному.. Истина лежит не в разумах людей! Ибо истина свободна от эго ибо направленна на всех! А человек судит с позиции личного эго.. | ||
| Rosinka | ||
|
истина... как горизонт, воображаемая линия удаляющиеся по мере приближения..... хотя возможно после смерти она и откроется страждущим :) |
||
| de loin | ||
|
Да, понимание истины радикально менялось в ходе средиземноморской истории. Истина, истинность для традиционной культуры, в отличие от модернистской, это онтологическая характеристика, а не гноссеологическая. Для большинства современных течений мысли истина - это также гноссеологический атрибут - характеристика наших представлений о действительности. Самое такое банальное: истина - это соответствие моих представлений о действительности самой действительности. Для греческой философии истина - это атрибут самого бытия. Есть истинное бытие и есть не истинное бытие. Платоновский мир идей находится вне времени, вне того в чём разворачивает себя человеческое слово, мысль, человеческое бытие, бывание... Там, где есть становление и бывание, там истины нет, там, где есть история - истины нет. Истина - это синоним вечности. Потом ситуация радикально изменяется. Скажем, в Новом Завете, там уже появляются слова, которые очень многое меняют в восприятии. Апостол Павел говорит о том, что надо дорожить временем, "дорожите временем пока есть время". Не просто дорожите вечностью и презирайте время, а дорожите временем. Кроме того, самые фундаментальное евангельское утверждение о том, что Слово (Логос) стало плотью - означает, что вечность вошла в историю. И с тех пор истина погружается в поток времени, в историю, в пространство культуры. В эпоху Средневековья, особенно на его излёте, это приводит к достаточно серьёзному новшеству: истина приобретает теперь исторический оттенок. Средневековье и эпоха Возрождения живут интересом к прошлому. Подборка мнений древних авторитетов, изучение библейских текстов (или, если брать эпоху Возрождения, то античных), и изучение текстов древних святых, канонов ит.д. - вот это теперь некий мир истины, смысл которого надо установить. Истиной теперь становится не только то, что в вечности, но и то, что в прошлом. Почему именно это ценится? Средневековье ценит Библию и ценит свидетельства прошлого именно потому, что это заповедные зоны. Это то, что мы уже не можем испоганить. Средневековье выражает идею о том, что мы не можем быть вровень с теми гигантами древности, у них истина, а мы так себе. Поэтому современникам не следует особо доверять, а нужно обращаться к авторитетам прошлого. В XVII-XVIII вв. уже ситуация снова меняется и теперь истиной считается не то, что в прошлом или в вечности, а то, что вокруг нас, то и есть истина. Но это уже, конечно, очень профанное понимание. Следующий и совершенно логичный шаг был сделан уже философией Юма и Канта, немецкой классикой. Совершенно понятно, что если человек начинает уже заниматься научным досмотром мира, инвентаризацией мира, то действительно он начинает оценивать что здесь кажется, а что действительно есть. Человек стремится в своём научном, интеллектуальном усилии свести к неким первоначалам всё многообразие вселенной, которое перед собой видит. Но в итоге рано или поздно человек всё-таки понимает, что его научно-исследовательский пафос всё-таки весьма и весьма субъективен. Человек сам в конце концов начинает присваивать себе право решать что есть, а чего нет. И вот однажды это было замечено и осознано, и начиная с Юма и Канта истина это не то, что дано, а то, что сделано. Если раньше истиной был факт, то теперь, в эпоху Нового времени, истиной становится артефакт. Истинное - т.е. то, что можно принять, то, чему можно доверять, это тот продукт, технологию изготовления которого я знаю. Я знаю откуда это, как это, почему это и значит это истина, я это действительно знаю. Вот этот знаменитый фаустовский дух: "что надо знать, то можно взять руками". И итог этой эволюции очень ясно выражается у Ницше, где Заратустра говорит: "я не хочу, чтобы ваши домыслы простирались далее вашей созидающей воли. Вы можете создать Бога? Так и не говорите ни о каких богах". И в XIX в. рождается такая очень характерная установка: познать можно только то, чем мы можем обладать. И, соответственно, то, чем мы не можем обладать, то, что мы не можем подчинить нашей воле, пусть даже хотябы воле наших чисто интеллектуальных технологий, вот этому отказывается в праве на существование. И вот такое технологическое сознание выступает в роли цензора: чему оно быть разрешает, а чему не разрешает. По этому поводу уже позднее Эрнст Трёльч высказался: "Утверждение , что нечто может быть признано действительным только при условии его доступности рационализированию, - не что иное, как чудовищный предрассудок, который теперь, как всегда, достаточно опровергается самой жизнью". Позднее уже отчасти в марксизме, отчасти в фрейдизме, психоанализе и конечно же особенно в экзистенциалистских школах рождается представление того, что бытие всё-таки не делится без остатка на разум. Есть некие иррациональные реальные стихии и в нашем подсознании, и в нашей социальной практике, и в глубинах жизни каждого человека. Всегда остаётся в остатке некая иррациональная дробь. И, таким образом, конечно же ХХ век уже мог более спокойно обсуждать вопросы о том, где какие критерии истины могут быть и разные подходы к тому, чтобы улавливать сущее. |
||
| Рабиновичъ | ||
| ...Вчитайтесь, пожалуйста, повнимательнее в эти строчки: "Мудрость есть знание, потребность есть прочувствование, знание есть правда, потребность есть истина... Совершенная истина есть Бог". Лууле Виилма. |